🗊Понятие о причастии в современной лингвистике Роль причастий в речи.

Понятие о причастии в современной лингвистике Роль причастий в речи.

Две точки зрения о лингвистическом статусе причастия Школа Н.М.Шанского Причастие – это особая форма глагола

Школа Н.М.Шанского Причастие – это особая форма глагола Исследовательская группа: Омельченко В.- руководитель Телина К. – технический исполнитель Гранкина И. - Тищенко А. Воробьева Т. Шеломцева Е.

Николай Максимович Шанский Н.М.Шанский родился 22 ноября 1922 года в Москве. Н.М. Шанский-лингвист, языковед, методист, академик АПН СССР (1974). Член КПСС с 1955 г. Окончил МГУ (1945), доктор филологических наук (1966), профессор МГУ с 1968 г. Главный редактор журнала “Русский язык в школе” с 1963 г.

Причастие – это особая форма глагола, так как: причастия обозначают признак предмета по действию. Причастия сохраняют грамматические признаки глагола и имеют те же категории вида, возвратности, времени. нес. вид – чистить – чистящий, чистивший, чищенный; невозвратные – моющий, движущий, покоривший; переходные: листать (кого? что?)книгу - листающий (кого? что?) книгу; собирать (кого? что?) цветы – собирающий (кого? что?) цветы

Причастия образуются только от глаголов, в отличие от прилагательных, которые образуются от разных частей речи – от глаголов, существительных и др. Причастия образуются только от глаголов, в отличие от прилагательных, которые образуются от разных частей речи – от глаголов, существительных и др.

Школа В. Виноградова Причастие – это самостоятельная часть речи Исследовательская группа: Бузинов П.- руководитель Чернобаев Н. – технический исполнитель Блезнюк М. Лысенко В. Слепченко А.

Виктор Владимирович Виноградов Родился 12 января 1895 в Зарайске в семье священника. Отец был репрессирован в 1930. В.В. Виноградов окончил Петроградский Историко-филологический «Зубовский» институт в 1917году. Жил в Москве.  Виктор Владимирович - литературовед и лингвист-русист, академик АН СССР с 1946 года, доктор филологических наук, лауреат Сталинской премии. Основоположник учения лингвистического статуса причастия как самостоятельной части речи. Умер 4 октября 1969года.

В.В. Виноградов и его последователи считают причастие – самостоятельной частью речи. Этот же принцип изложен и в наших учебниках, к этой точке зрения склоняются большинство современных лингвистов. Причастие – это самостоятельная часть речи. так как: причастия имеют определенное специфическое значение, а именно – обозначают признак предмета по действию: Шар (какой?) летящий, летевший Ребенок (какой?) читающий, читавший. Дом (какой?) построенный. Лучи(какие?)палящие. Степь (какая?) опаленная.

Причастия, как и другие части речи (например, существительные, прилагательные, глагол) имеют свои морфемные показатели – суффиксы причастий действительные причастия настоящего времени: -ущ (-ющ); -ащ (-ящ) читать –читают - читающий; страдательные причастия настоящего времени: -ем (-ом), -им, (-ым);читать – читают – читаемый

Историческая справка. Краткий этимологический словарь русского языка Н.М. Шанского дает следующее пояснение о причастии: Причастие считается словообразовательной калькой латинского participium, однако встречается в грамматике Иоана Дамаскина. Поэтому, возможно, является старославянизмом, означающим сопричастность. В греческом языке причастие называлось так потому, что оно по своим грамматическим свойствам «сопричастно» как к имени, так и глаголу.   Как отдельная часть речи причастие было описано в первой русской «Грамматике» М.В. Ломоносова Из Толкового словаря В. Даля: Причастие – участье, прикосновенность, сообщенье, сродство, сопричастие, связь, зависимость…

Солнце выглянуло давно на расчищенном небе и живительным, теплотворным светом своим облило степь… Солнце выглянуло давно на расчищенном небе и живительным, теплотворным светом своим облило степь… Степь, чем далее, тем становилась прекраснее. Тогда весь юг, все то пространство, которое составляет нынешнюю Новороссию, до самого Черного моря, было зеленою, девственною пустынею. Никогда плуг не проходил по неизмеримым волнам диких растений. Одни только кони, скрывающиеся в них, как в лесу, вытаптывали их. Ничего в природе не могло быть лучше. Вся поверхность земли представлялася зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы разных цветов. Сквозь тонкие высокие стебли травы сквозили голубые, синие и лиловые волошки; желтый дрок выскакивал наверх своею пирамидальною верхушкою; белая кашка зонтикообразными шапками пестрела на поверхности; занесенный бог знает откуда колос пшеницы, наливался гуще. Под тонкими их корнями шныряли куропатки, вытянув свои шеи. Воздух был наполнен тысячью разных птичьих свистов. В небе неподвижно стояли ястребы, распластав свои крылья и неподвижно устремив глаза свои в траву. Крик двигавшейся в стороне тучи диких гусей отдавался Бог весть в каком дальнем озере… Черт вас возьми, степи, как вы хороши!.. Вечером вся степь совершенно переменялась… Вся музыка, звучавшая днем, утихала и сменялась другою…Они (козаки) слышали своим ухом весь бесчисленный мир насекомых, наполнявших траву, весь их треск, свист, стрекотанье,- все это звучно раздавалось среди ночи, очищалось в свежем воздухе и убаюкивало дремлющий слух. Если же кто-нибудь из них подымался и вставал на время, то ему представлялась степь усеянною блестящими искрами светящихся червей. Иногда ночное небо освещалось дальним заревом от выжигаемого по лугам и рекам сухого тростника, и темная вереница лебедей, летевших на север, вдруг освещалась серебряно-розовым светом, и тогда казалось, что красные платки летали по темному небу.

Солнце выглянуло давно на расчищенном небе и живительным, теплотворным светом своим облило степь… Солнце выглянуло давно на расчищенном небе и живительным, теплотворным светом своим облило степь… Степь, чем далее, тем становилась прекраснее. Тогда весь юг, все то пространство, которое составляет нынешнюю Новороссию, до самого Черного моря, было зеленою, девственною пустынею. Никогда плуг не проходил по неизмеримым волнам диких растений. Одни только кони, скрывающиеся в них, как в лесу, вытаптывали их. Ничего в природе не могло быть лучше. Вся поверхность земли представлялся зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы разных цветов. Сквозь тонкие высокие стебли травы сквозили голубые, синие и лиловые волошки; желтый дрок выскакивал наверх своею пирамидальною верхушкою; белая кашка зонтикообразными шапками пестрела на поверхности; занесенный бог знает откуда колос пшеницы, наливался гуще. Под тонкими их корнями шныряли куропатки, вытянув свои шеи. Воздух был наполнен тысячью разных птичьих свистов. В небе неподвижно стояли ястребы, распластав свои крылья и неподвижно устремив глаза свои в траву. Крик двигавшейся в стороне тучи диких гусей отдавался Бог весть в каком дальнем озере… Черт вас возьми, степи, как вы хороши!.. Вечером вся степь совершенно переменялась… Вся музыка, звучавшая днем, утихала и сменялась другою… Они (козаки) слышали своим ухом весь бесчисленный мир насекомых, наполнявших траву, весь их треск, свист, стрекотанье,- все это звучно раздавалось среди ночи, очищалось в свежем воздухе и убаюкивало дремлющий слух. Если же кто-нибудь из них подымался и вставал на время, то ему представлялась степь усеянною блестящими искрами светящихся червей. Иногда ночное небо освещалось дальним заревом от выжигаемого по лугам и рекам сухого тростника, и темная вереница лебедей, летевших на север, вдруг освещалась серебряно-розовым светом, и тогда казалось, что красные платки летали по темному небу.

Вечером вся степь совершенно переменялась… Вся музыка, звучавшая днем, утихала и сменялась другою… Вечером вся степь совершенно переменялась… Вся музыка, звучавшая днем, утихала и сменялась другою… Они (козаки) слышали своим ухом весь бесчисленный мир насекомых, наполнявших траву, весь их треск, свист, стрекотанье,- все это звучно раздавалось среди ночи, очищалось в свежем воздухе и убаюкивало дремлющий слух. Если же кто-нибудь из них подымался и вставал на время, то ему представлялась степь усеянною блестящими искрами светящихся червей. Иногда ночное небо освещалось дальним заревом от выжигаемого по лугам и рекам сухого тростника, и темная вереница лебедей, летевших на север, вдруг освещалась серебряно-розовым светом, и тогда казалось, что красные платки летали по темному небу. Вечером вся степь совершенно переменялась… Вся музыка, которая звучала днем, утихала и сменялась другою… Они (козаки) слышали своим ухом весь бесчисленный мир насекомых, которые наполняли траву, весь их треск, свист, стрекотанье,- все это звучно раздавалось среди ночи, очищалось в свежем воздухе и убаюкивало слух, который дремал. Если же кто-нибудь из них подымался и вставал на время, то ему представлялась степь ,которую усеяли яркими искрами червей, которые светятся . Иногда ночное небо освещалось дальним заревом от сухого тростника, который выжигали по лугам и рекам, и темная вереница лебедей, которые летят на север, вдруг освещалась серебряно-розовым светом, и тогда казалось, что красные платки летали по темному небу.

М.В. Ломоносов: «Сие глагольные имена служат к сокращению человеческого слова, заключая в себе имени и глагола силу».