Описание слайда:
(1)Она возникла перед взглядом Алексея как-то вечером, в час бешеного приступа его боли, и мимо не прошла, задержалась. (2)Это уж потом узнал Пряхин, что работает тётя Груня не санитаркой, не медсестрой, а вахтёршей, сидит при входе, а после смены обходит госпитальные палаты, чтобы кому водички подать, кому подоткнуть холодное суконное одеяльце, хотя никто её об этом не просил. (3)Только разве надо просить, когда война, когда люди нуждаются в сострадании больше, чем в хлебе? (4)И неграмотная старуха бродила вечерами между коек, взбивая подушки, кладя компрессы на жаром пышущие лбы и приговаривая, приговаривая какие-то словечки, то ли убаюкивая ими, то ли сказку какую волшебную рассказывая.
(1)Она возникла перед взглядом Алексея как-то вечером, в час бешеного приступа его боли, и мимо не прошла, задержалась. (2)Это уж потом узнал Пряхин, что работает тётя Груня не санитаркой, не медсестрой, а вахтёршей, сидит при входе, а после смены обходит госпитальные палаты, чтобы кому водички подать, кому подоткнуть холодное суконное одеяльце, хотя никто её об этом не просил. (3)Только разве надо просить, когда война, когда люди нуждаются в сострадании больше, чем в хлебе? (4)И неграмотная старуха бродила вечерами между коек, взбивая подушки, кладя компрессы на жаром пышущие лбы и приговаривая, приговаривая какие-то словечки, то ли убаюкивая ими, то ли сказку какую волшебную рассказывая.
(5)Вот так же вошла она в Алексеев взгляд, в его расширенные болью зрачки, приложила ладошку к щеке, как-то удобно облокотилась, постояла минуточку, вздохнула и наклонилась к Пряхину, неожиданно сильно, но аккуратно приподняла одной рукой его голову, а другой взбила подушку.
(6)Когда заканчивалось её дежурство, усаживалась теперь тётя Груня на табурет возле Алексея, смачивала уголком полотенца ссохшиеся, запёкшиеся его губы, и обтирала лицо, и подносила водички, и всё время гладила она его холодную, неживую руку и приговаривала, приговаривала, не жалея слов, мягких, как хорошая повязка.
(7)И гладила она и гладила Алексея по холодной руке и, видимо, добилась-таки своего. (8)Рука порозовела, стала тёплой, и однажды Пряхин посмотрел на тётю Груше осознанно и заплакал. (9)И она заплакала тоже. (10)Только её слёзы лёгкие были. (11)Знала тётя Груня, что своего добилась, что теперь выживет этот солдат, потому что боль свою победил, и ещё заплакала она оттого, что муж её и сын с фронта давно весточки не шлют и, может, вот так же, как этот бедолага Алексей Пряхин, в госпитале где-нибудь маются, вот так же страдая и мучаясь... (12)Как же могла она, мать и жена, не ходить в палаты после дежурства, как могла не приговаривать своих ласковых слов, как могла не помочь Алексею?
(13)После выписки тётя Груня привела Алексея в свой домик, чистенький и уютный.
(14)В углу за занавеской вроде отдельной комнатки, и тётя Груня кивнула на неё:
– (15)Вон твоя комнатушка.
– (16)Тётя Груня, как с тобой рассчитываться-то стану? – улыбнулся Пряхин. – (17)Каким златом-серебром?
– (18)И-и, милай, – ответила тётя Груня сердито. – (19)Кабы люди за всё друг с дружкой рассчитываться принялись, весь бы мир в магазин превратили. (20)Храни нас Бог от этого магазина! (21)Тогда уж добро изничтожится! (22)Не станет его.
– (23)Почему? – удивился Алексей. (24)Тётя Груня строго на него поглядела.
– (25)Потому как добро без корысти. (26)Аль не знал?
(По А. Лиханову)