🗊«Карты, деньги, два стола» Азартные игры в еврейской культуре

«Карты, деньги, два стола» Азартные игры в еврейской культуре

Эпизод 1 Италия

Калонимус бен Калонимус 1286, Арль -1328, Рим «Трактат Пурим» (впервые издан в Пезаро в 1507 году) Мишна В Пурим существует обязанность играть в кости весь день. Рабби Валаам говорил: тот, кто не сыграл в четыре вида игр – в кости, в триктрак, в шахматы и в карты, не выполнил своих обязанностей. Гемара Учили наши учителя: Рабби Безумец заметил: мне уже почти семьдесят лет, но я не сподобился понять, почему необходимо играть в кости в Пурим, пока рабби Выдумщик не растолковал этого: «Постановили иудеи и приняли на себя (קִבְּלֻ)» (Эсфирь 9:27). Написано именно קִבְּלֻ , а не קִבְּלוּ – это намек на точки игральной кости по порядку: хирик -1 , шва – 2, кубуц – 3, кубуц и хирик – 4, кубуц и шва – 5, кубуц, хирик и шва – 6. Отсюда следует, что существует обязанность играть в кости в Пурим.

Леон (Йехуда Арье) Модена 1571-1648 Главный раввин и главный игрок Венеции

Из трактата «Начинающий игрок» Умудрю я тебя и научу, что искусство игры близко к праведности и «солнце правды и исцеление в картах его [би-клафеха]» (Малахия 3:20 би-кнафеха)

«Об игре [цхок] сказал я: слава! [мехолаль]» (Екклесиаст 2:2: «О смехе [схок] сказал я: "глупость!" [мехолаль]») «Об игре [цхок] сказал я: слава! [мехолаль]» (Екклесиаст 2:2: «О смехе [схок] сказал я: "глупость!" [мехолаль]») Достохвальна она и великолепна! Она дает возможность людям налаживать отношения обмена с друг другом. Ведь игра ничем не хуже других способов повседневной торговли, целью которой является собирание богатства и накопление денег. И прав ведь был царь Давид, когда сказал: «Пусть зарабатывают друг на друге» (Брахот 3б), а ведь в этом и есть смысл игры!

Игра далека от угнетения и притеснения, ведь не одним грабежом и лукавством живет человек, «но всяким словом, исходящим из уст Господа» (Втор.8:3). Это жребий, который выражает волю Всевышнего, как в случае с порядком служения: «один жребий для Господа…» (Лев. 16:8). И про Землю, которую Он дал в наследие общине Иакова, тоже сказано: «по жребию должно разделить землю» (Чис.26:55). Игра далека от угнетения и притеснения, ведь не одним грабежом и лукавством живет человек, «но всяким словом, исходящим из уст Господа» (Втор.8:3). Это жребий, который выражает волю Всевышнего, как в случае с порядком служения: «один жребий для Господа…» (Лев. 16:8). И про Землю, которую Он дал в наследие общине Иакова, тоже сказано: «по жребию должно разделить землю» (Чис.26:55).

Вчера я видел, как один человек, проигравший 400 золотых, не возроптал и не проклял свою судьбу, а только произнес: «Твоя правда, Господи». Вчера я видел, как один человек, проигравший 400 золотых, не возроптал и не проклял свою судьбу, а только произнес: «Твоя правда, Господи».

Сам подумай: если бы игра была таким страшным преступлением, наши мудрецы ее бы уже запретили однозначно на веки вечные. Мы ведь знаем, что они склонны устрожать законы и строить ограды, и даже нечто сходное с преступлением запрещают по мудрости своей. А про это даже не возвысили голоса своего. Сам подумай: если бы игра была таким страшным преступлением, наши мудрецы ее бы уже запретили однозначно на веки вечные. Мы ведь знаем, что они склонны устрожать законы и строить ограды, и даже нечто сходное с преступлением запрещают по мудрости своей. А про это даже не возвысили голоса своего.

Воистину, наши мудрецы дали нам добрый совет, который каждый игрок должен усвоить: не следует играть на последние. И мы знаем мудрецов, древних и современных (имена которых не стоит упоминать), которые не отказывали себе в том, чтобы играть. Из этого мы можем сделать выводы про законность игры. Воистину, наши мудрецы дали нам добрый совет, который каждый игрок должен усвоить: не следует играть на последние. И мы знаем мудрецов, древних и современных (имена которых не стоит упоминать), которые не отказывали себе в том, чтобы играть. Из этого мы можем сделать выводы про законность игры.

А теперь, после того, как я продемонстрировал, что игра – это не пустое занятие, я расскажу о том, какую она приносит пользу. Она как тигль для золота и плавильня для серебра, ибо испытывает она сердца людей. И ничего лучшего игры для этого не придумано. Через нее раскрываются все качества – как хорошие, так и дурные. А теперь, после того, как я продемонстрировал, что игра – это не пустое занятие, я расскажу о том, какую она приносит пользу. Она как тигль для золота и плавильня для серебра, ибо испытывает она сердца людей. И ничего лучшего игры для этого не придумано. Через нее раскрываются все качества – как хорошие, так и дурные.

Кто болтливый, а кто гневливый, кто скупой, кто великодушный, кто довольствуется малым и.т.д. Через игру ты узнаешь про это безошибочно раз и навсегда. И не случайно сказали мудрецы: «Человек познается по бокалу [косо], по кошельку [кисо] и по гневу [каасо]. А некоторые говорят – по перу [колмусо]» (Эрувин 85б). А некоторые говорят: по игре, ибо в ней сочетается кошелек и гнев, что важнее бокала и пера. Кто болтливый, а кто гневливый, кто скупой, кто великодушный, кто довольствуется малым и.т.д. Через игру ты узнаешь про это безошибочно раз и навсегда. И не случайно сказали мудрецы: «Человек познается по бокалу [косо], по кошельку [кисо] и по гневу [каасо]. А некоторые говорят – по перу [колмусо]» (Эрувин 85б). А некоторые говорят: по игре, ибо в ней сочетается кошелек и гнев, что важнее бокала и пера.

Проигрывающий в игре тоже получает пользу. Он привыкает стойко переносить превратности судьбы, так что в дальнейшем не будет впадать в панику, если придется терять и растрачивать деньги, как обычно происходит с тихими скупцами. Ибо игрок, переживая падения и взлеты, убеждается в том, что нет в этом мире ничего вечного и постоянного. Проигрывающий в игре тоже получает пользу. Он привыкает стойко переносить превратности судьбы, так что в дальнейшем не будет впадать в панику, если придется терять и растрачивать деньги, как обычно происходит с тихими скупцами. Ибо игрок, переживая падения и взлеты, убеждается в том, что нет в этом мире ничего вечного и постоянного.

Когда же постигнет его беда, он благословит за зло так же, как за добро, а если придется потратиться впустую, скажет: ну что поделаешь, это же игра. И будет ему это утешением. И все это служит ему лишним доказательством величия Творца. Когда же постигнет его беда, он благословит за зло так же, как за добро, а если придется потратиться впустую, скажет: ну что поделаешь, это же игра. И будет ему это утешением. И все это служит ему лишним доказательством величия Творца.

А еще, у игрока обостряется разум, и из-за того, что ему приходится просчитывать и прикрывать свои действия, убеждать ближнего, так что обучается математике, логике и красноречию без всякого учителя. Живопись и геометрия тоже дадутся ему легче остальных. А еще, у игрока обостряется разум, и из-за того, что ему приходится просчитывать и прикрывать свои действия, убеждать ближнего, так что обучается математике, логике и красноречию без всякого учителя. Живопись и геометрия тоже дадутся ему легче остальных.

1 1 Кто в кости играет, себя очищает, Бокал наполняет, как аристократ. 2 Коль захочет Творец чтобы разорился хитрец, То за то, что он лжец, и сам виноват. 3 То найдет, то потеряет, как купец преуспевает, Хоть у триумфов, бывает , вкус горьковат.

4 4 Без этого большие города замирают навсегда, А достойные господа убегают от их врат. 5 Приходит счастье игрока, когда ставится сукка, Когда приходит Ханукка и весенний маскарад. 6 Гораздо хуже тот, кто прокаженных бьет, И кто блуднице отдает, украденный дукат.

7 7 Кто суетливо уплетает еду, и за щеку пихает, Притворяясь, что голодает в День Трепета, что свят. 8 Игра – есть вера настоящая, искусство непреходящее, В завет с ней входящий – избавлен и рад!

Эпизод 2 Российская империя

Карты «Квитлех» QUITTLI (QUITLI, QUITLOK, KVITLECH, KVITLACH)

Шолом-Алейхем С. Н. Рабинович, 1959-1916 «Шестьдесят шесть» (шнопс) Признаюсь: люблю «шестьдесят шесть». «Шестьдесят шесть» — это еврейская игра. Не знаю, как вы, но я играю по-старому — с двадцатью и сорока. Девятка меняется. Есть взятка — могу крыть, нет взятки — крыть не могу. Благородно, не правда ли? Так играют все евреи. Так мы играем дома, и так я играю в дороге. Что касается меня, то я могу засесть — в дороге, разумеется, — за «шестьдесят шесть» и просидеть так день и ночь, играть и играть без устали. Не люблю только, когда стоят за спиной и заглядывают мне в карты, не люблю, когда дают советы, как мне идти, крыть или не крыть.

Еще скажу вам по совести, наши евреи, да простит мне господь, пренеприятный народ. При евреях трудно сыграть в «шестьдесят шесть»! Вас тотчас же окружат со всех сторон, начнут заглядывать вам в карты, давать советы, как пойти, и все они умеют играть в «шестьдесят шесть»! От них никуда не спрячешься, никак не избавишься. Ну, как мухи летом! Сколько их ни гони, как ни брани их: «Да кто вас, дядюшка, спрашивает?», «Послушайте, уважаемый, кто вас сюда звал?», «Сударь, не торчите над головой, ведь несет от вас!..» — ничего не помогает, как об стену горох! Еще скажу вам по совести, наши евреи, да простит мне господь, пренеприятный народ. При евреях трудно сыграть в «шестьдесят шесть»! Вас тотчас же окружат со всех сторон, начнут заглядывать вам в карты, давать советы, как пойти, и все они умеют играть в «шестьдесят шесть»! От них никуда не спрячешься, никак не избавишься. Ну, как мухи летом! Сколько их ни гони, как ни брани их: «Да кто вас, дядюшка, спрашивает?», «Послушайте, уважаемый, кто вас сюда звал?», «Сударь, не торчите над головой, ведь несет от вас!..» — ничего не помогает, как об стену горох! Из-за одного такого советчика случилась с нами однажды беда; мы еще счастливо отделались. Не могу удержаться, должен вам рассказать.

Дело было зимой, как раз в это время, в праздник хануки*, тоже в поезде. Ехал я в Одессу и вез с собой деньги, порядочную сумму, — дай бог нам обоим зарабатывать столько каждый месяц. У меня такое правило: если у меня при себе деньги в дороге, я не сплю. Правда, воров я не боюсь, потому что деньги я держу, видите где, вот здесь, в боковом кармане, в хорошем бумажнике, завязанном двумя тесемками. Никакой вор туда не доберется. Черта с два! Но все же в наше время... хулиганы, экспроприации. Кто его знает?.. Сижу я, значит, один, то есть не совсем один, есть еще пассажиры, но не евреи. Какое мне до них дело? Не с кем сыграть в «шестьдесят шесть»... И вот сижу это я, пригорюнившись, и мечтаю о партнере. Дело было зимой, как раз в это время, в праздник хануки*, тоже в поезде. Ехал я в Одессу и вез с собой деньги, порядочную сумму, — дай бог нам обоим зарабатывать столько каждый месяц. У меня такое правило: если у меня при себе деньги в дороге, я не сплю. Правда, воров я не боюсь, потому что деньги я держу, видите где, вот здесь, в боковом кармане, в хорошем бумажнике, завязанном двумя тесемками. Никакой вор туда не доберется. Черта с два! Но все же в наше время... хулиганы, экспроприации. Кто его знает?.. Сижу я, значит, один, то есть не совсем один, есть еще пассажиры, но не евреи. Какое мне до них дело? Не с кем сыграть в «шестьдесят шесть»... И вот сижу это я, пригорюнившись, и мечтаю о партнере.

Вдруг открывается дверь, — это было еще за много станций до Одессы, — и входят два пассажира. И, представьте себе, как раз наш брат — евреи. Я еврея сразу узнаю, пусть он хоть двадцать один раз оденется как настоящий русский и говорит не только по-русски, но даже по-турецки. Один из этих пассажиров был постарше, другой помоложе, и оба были в таких хороших шубах и хороших шапках, что просто загляденье! Поставили они чемоданы и, сняв шубы и шапки, закурили — предложили и мне папиросу — и разговорились. Вдруг открывается дверь, — это было еще за много станций до Одессы, — и входят два пассажира. И, представьте себе, как раз наш брат — евреи. Я еврея сразу узнаю, пусть он хоть двадцать один раз оденется как настоящий русский и говорит не только по-русски, но даже по-турецки. Один из этих пассажиров был постарше, другой помоложе, и оба были в таких хороших шубах и хороших шапках, что просто загляденье! Поставили они чемоданы и, сняв шубы и шапки, закурили — предложили и мне папиросу — и разговорились.

Сначала, как водится, по-русски, а потом по-еврейски. «Откуда едете, куда?» — «А вы куда едете?» — «В Одессу». — «И я в Одессу». Стало быть, все втроем едем в Одессу. То — другое, завязался разговор. «А знаете, какой у нас сегодня праздник?» — «Какой?» — «Неужто забыли? Ханука!» — «Ах, ханука! Да в хануку ведь сам бог велел в картишки перекинуться, в «шестьдесят шесть»!» — «Правильно!» Молодой человек встает, извлекает у старика из кармана колоду карт и говорит ему: «Папаша, в честь хануки — партию в «шестьдесят шесть». Сначала, как водится, по-русски, а потом по-еврейски. «Откуда едете, куда?» — «А вы куда едете?» — «В Одессу». — «И я в Одессу». Стало быть, все втроем едем в Одессу. То — другое, завязался разговор. «А знаете, какой у нас сегодня праздник?» — «Какой?» — «Неужто забыли? Ханука!» — «Ах, ханука! Да в хануку ведь сам бог велел в картишки перекинуться, в «шестьдесят шесть»!» — «Правильно!» Молодой человек встает, извлекает у старика из кармана колоду карт и говорит ему: «Папаша, в честь хануки — партию в «шестьдесят шесть». Ага, значит, это — отец и сын! Интересно посмотреть, как отец с сыном играют в «шестьдесят шесть». Я бы и сам не прочь сыграть в «шестьдесят шесть», да ведь поддаваться соблазну нельзя. Достаточно и того, что я буду смотреть, как другие играют...

Эпизод 3 Дрейдл

Южный парк

Эпизод 4 Прощальное танго IKH HOB DIKH TSUFIL LIB (1926) Композитор: Александр Ольшанецкий Слова: Хаим Таубер